ИНТЕРВЬЮ
Олег Важаевич Гвалия
(не путайте с Александром Яцуренко, который нам рассказал про Олега Тарасова)
kod_connect: Здравствуй. Как ты познакомился с Олегом Гвалией?
Александр: Да, здравствуй. Его родители переехали в 1981-ом/1982-ом году и, когда мы перешли во второй класс, Олег был одним из новичков с осени 82-го года.
kod_connect: Он тогда уже рисовал?
Александр: Тогда еще рисованием плотно он конечно не занимался. Но, в принципе, уже чиркал карандашом и ручкой в рабочих тетрадках на уроках. У нас было два-три таких человека в классе и Олег был одним из этих трех. К работам каким-то, если это можно так называть, к сосредоточенному занятию, он пришел во второй половине школы.
kod_connect: Мог бы назвать его день рождения?
Александр: 2-е октября 1974-го года.
kod_connect: Это ведь на почве любви к фэнтези жанру и играм родился интерес к рисованию?
Александр: У Олега до того, как мы особо сдружились в возрасте 13-ти/14-ти лет, было два близких друга. Они все время пропадали втроем. Я же с их компанией пересекался только на интересе к фантастике. Если помнишь, тогда был журнал «Юный техник», где издавались рассказы Кира Булычева и других фантастов. А они втроем (у меня до Толкиена руки так не и дошли) довольно подробно в эту тему вникали, неплохо в ней разбирались. Там, по Средиземью, по Хоббиту, Братству Кольца. Это была уже средняя школа, где-то 5-й/6-й класс.
Я же с Олегом нашел общий язык больше на Желязны. И конечно же таком фантастическим романе как Хроники Амбера. Он послужил для нас эдакой скрепляющей базой. Потому что нам нравились персонажи, мы увлекались. В этот период Олег уже начал серьезно заниматься визуализацией своего воображения, своей фантазии. И даже в рисунках где-то есть что-то, посвященное этой теме. Соответственно Толкиену и Желязны. Увлекаясь тогда фантастикой, мы считали, что это самая интересная и захватывающая литература, которую мы можем добыть.
Потом он понемногу, потихоньку начинает технику свою совершенствовать. В послеармейском возрасте люди говорили ему «Олег, я хочу татуху от здесь. Вот шобы такая вот была». И без всяких эскизов, совершенно спокойно… И ни один человек не был разочарован. Т.е. в буквальном смысле, я сам видел несколько раз такое явление, когда человек говорит: «Уот такую хочу» или «Что-нибудь», или «Давай, на твой вкус». Даже были и такие случаи.
kod_connect: Можно сказать, что человек был действительно одаренный.
Александр: Да, да. Причем он, разумеется, с ноткой мистицизма к этому делу подходил. Не очень любил, когда люди говорили: «Да не, мне, типа, голову коня». И он спрашивал: «Почему? Я же тебе сейчас что-нибудь гораздо интереснее и загадочнее предложу». «Да не .., мне голову коня». На что Олег мотал головой: «Ну и хрен с тобой, нарисую я тебе голову коня, единорога… и все».
Но Олег еще умудрялся подбирать рисунок таким образом, что тот в человека гармонично вписывался, учитывал параметры конкретного индивида. У него это было одним из свойств интеллекта. Олег это видел и не было такого: «Эх, вот бы пару миллиметров правее или левее, или чуть выше». Т.е. рисунок, который он мог просто так, без подготовки, наложить на тело и сделать первую пробивку, находился именно на том месте, где и должен быть. С учетом изгибов, движения человека, чтобы он подчеркивался.
Первые татухи (одни из первых) он делал на себе, практиковался. Машинку первую купил ему я. Первая была у него, если скажем так, сделанная на коленке — из бритвы. А вот за покупкой первой профессиональной татуировальной машинки, Олег обратился ко мне. И он начал довольно активно в этом плане работать. Был даже в какой-то там «академии боди арта» в почете. Как человек, который мог экспромтом «шедевр забабахать».
kod_connect: У него был своеобразный тату-салон?
Александр: Да, на дому. Иногда к нему приходили, иногда он приезжал к людям на квартиру со своим чемоданчиком. Я так понимаю, что это типа какого-то «рок клуба». Смысл такой, что ребята, которые увлекались этой темой, собрались, снюхались, спились, не знаю чего.. ну, скажем, увлеченные товарищи. Они имели достаточно неплохую репутацию для рокеров, байкеров и всей этой «неформальной тусовки».
Олег сошелся как минимум с одним из таких и похаживал. Под их эгидой он никогда не работал, такого не было. Но, как он рассказывал, люди из этой компании, были уверенны, что некоторые его работы были сделаны одним из мастеров этой академии бодиарта. Говорили: «Это, вот, сделано у нас».
kod_connect: Может быть у Олега кто-то рисовал из родственников?
Александр: Нет, из близких родственников — никто. Его родственники по отцу — виноделы. У мамы просто интеллигентные люди, но вот такого прям к творчеству никто отношения не имел.
kod_connect: Раз разговор зашел про рокеров и неформальную тусовку, может быть у него были какие-то предпочтения в музыке? Что-то было ему близко?
Александр: В музыке, наверное, это больше от меня. Как ты понимаешь, что Олег с психологической точки зрения больше не аудитор а визуализатор. Т.е. это его модальность, с которой он работал в основном.
И я потихонечку начал приучать его к тяжелой музыке. Скажем, на Metallica. С другой стороны, Koяn ему нравился.
Но больше ему все-таки нравилось электро и это, разумеется — Prodigy и Chemical Brothers. Вот такая электронщина. Потому что он один из нас, кто первый втянулся в рэйвовое движение. И потом на пару лет затянул меня.
Олег проникался текстом. Например, альбом Шевчука, в котором вышли «Что такое осень», «Это все, что останется после меня». У Бутусова — «Яблокитай», «Одинокая птица», «Крылья». Пикник… Вот это мое, это я, так сказать, в нашу жизнь привнес. И для него некоторые тексты Пикника… прям отождествлял очень с собой, постольку-поскольку ему вся эта мистическая тема, включая вампиров, была очень близка.
Разумеется, фильм «Интервью с вампиром» для него был безусловный шедевр. Это прям, что называется, в точку. У Олега был период безответной любви. Он, как кавказец, ревнивый и настойчивый мужчина. И некоторые тексты он проецировал на свою ситуацию в отношениях.
kod_connect: Я думаю, что они на почве текстов хорошо сошлись с Тарасовым. У Тарасова тоже мистика присутствует.
Александр: Подобное к подобному. В чем они с Тарасовым сошлись — они были оба глубоко увлекающимися людьми. Эта вовлеченность не знала границ и тормозов. Может быть, если бы у них было побольше жизненного опыта и мудрости… Со своего нынешнего возраста, я считаю что мы были тогда — зеленые мальчишки, не знавшие горя пожизни и искавшие себе на жопу приключений.
kod_connect: Чем Олег занимался помимо основной работы и работы над игрой? Были ли еще какие-то увлечения?
Александр: Где-то в возрасте 19-ти/20-ти лет через моего батю ему в руки попало старое издание о хиромантии. Он очень этим проникся и до армейки довольно серьезно вникал в книгу Папюса. Не помню, как она называется. В общем там: все о магии, пантеон демонов, ангелов. И он пронес вот эти знания и вот этот интерес практически через всю жизнь. Это увлечение Олега как-то захватило сразу же, глубоко в нем засело и порой даже было с перебором.
Иногда надо было говорить: «Олег, так, притормози, успокойся». Потому что некоторых людей, персон, которые видели наш дуэтик (или даже его одного) в первый раз, порой это пугало.
kod_connect: Был ли ты сам знаком с остальной командой создателей Заклятья Черного мага?
Александр: Где-то в 1996-м году Олег большую часть времени пропадал в Питере. Это период, когда моя тетушка пристроила его работать в типографию по сверстке. Были такие газеты, вроде «Шанс», «Из рук в руки», наверняка они сейчас существуют. И нужно было грамотно сверстать страницу по рекламным объявлениям.
И вот там Олег сошелся с Тарасовым. Работы у них соприкасались. Они очень быстро нашли общий язык, началась их дружба и творческая кооперация.
Именно в этот период я первый и последний раз до похорон видел Олега Тарасова. И, в принципе, мы больше с ним не пересекались. Более-менее плотно пообщались уже на похоронах Олега Гвалии.
С остальными же людьми я не был знаком.
kod_connect: Когда пропал Олег Гвалия?
Александр: В рождественские праздники. Чуть ли не 7-го января 2001-го года…
kod_connect: Его искали и не могли найти?
Александр: …Не искали, если в буквальном смысле. Это был тот период, когда он нам всем откровенно сказал: «Я пересмотрел свою позицию по веществам и понял, что не хочу бросать». А до этого он как раз очень долго продержался. Мы уже были уверены, что это конец этой хреновой истории.
Его подруга, к которой достаточно долго была у него безответная любовь, разделяла его жизнь в тот период. От первых и до последних, практически, дней. Я же его в этот период видел спорадически, несколько раз в пол года или даже можно смело говорить — несколько раз в год. И, собственно говоря, это сыграло одну из негативных ролей в том, почему его не стали искать, когда он пропал. Потому что все были уверены, что он в очередной раз свалил к своим приятелям на очередную тусовку и не хочет выходить на связь. А такое было.
kod_connect: Говорили, что он вышел с работы и пропал.
Александр: Нет, это не так. Он вышел из дома, мы буквально немного пообщались на улице. Пересеклись, что называется, «надо же». Олег вышел на остановку. Кстати, достаточно морозный был день, насколько я помню. Говорят, что он тормознул машину, сел в нее. То, что он уехал на попутке, это было уже в порядке вещей. Понятно, что он не захотел стоять и мерзнуть. Так что он пропал из дома, из Больших Колпан. Он поехал в Питер.
И уже после… я могу только сказать что, если я правильно помню, в марте мы ездили на опознание. Меня Важ Саныч (отец Олега) не пустил, но патологоанатом со мной поговорил и сказал, что Олега на протяжении какого-то времени удерживали, не кормили. Т.е. у него был сильно истощен организм. И собственно смерть наступила не в результате какой-либо травмы, а в результате обморожения. А вот обморожение уже было получено в результате сильной черепно-мозговой травмы.
kod_connect: А когда его похоронили?
Александр: Это был март месяц. По-моему после 8-го марта, сейчас точную дату не вспомню. Хоронили его в закрытом гробу и могилу мы выкопали не в снегу.
Такая история. Жаль, честно говоря, и Тарасова, и его. Потому что всем нормальным людям было понятно, что это незаурядные личности с талантом.